Неточные совпадения
Простившись с дамами и обещав пробыть завтра еще целый день, с тем чтобы вместе ехать верхом осматривать
интересный провал в казенном лесу, Левин перед сном зашел в кабинет хозяина, чтобы взять
книги о рабочем вопросе, которые Свияжский предложил ему.
На чердаке, в старинном окованном железом сундуке, он открыл множество
интересных, хотя и поломанных вещей: рамки для портретов, фарфоровые фигурки, флейту, огромную
книгу на французском языке с картинами, изображающими китайцев, толстый альбом с портретами смешно и плохо причесанных людей, лицо одного из них было сплошь зачерчено синим карандашом.
— Хотите познакомиться с человеком почти ваших мыслей? Пчеловод, сектант, очень
интересный,
книг у него много. Поживете в деревне, наберетесь сил.
Самгин мог бы сравнить себя с фонарем на площади: из улиц торопливо выходят, выбегают люди; попадая в круг его света, они покричат немножко, затем исчезают, показав ему свое ничтожество. Они уже не приносят ничего нового,
интересного, а только оживляют в памяти знакомое, вычитанное из
книг, подслушанное в жизни. Но убийство министра было неожиданностью, смутившей его, — он, конечно, отнесся к этому факту отрицательно, однако не представлял, как он будет говорить о нем.
Он представил себя богатым, живущим где-то в маленькой уютной стране, может быть, в одной из республик Южной Америки или — как доктор Руссель — на островах Гаити. Он знает столько слов чужого языка, сколько необходимо знать их для неизбежного общения с туземцами. Нет надобности говорить обо всем и так много, как это принято в России. У него обширная библиотека, он выписывает наиболее
интересные русские
книги и пишет свою
книгу.
— Что я знаю о нем? Первый раз вижу, а он — косноязычен. Отец его — квакер, приятель моего супруга, помогал духоборам устраиваться в Канаде. Лионель этот, — имя-то на цветок похоже, — тоже интересуется диссидентами, сектантами,
книгу хочет писать. Я не очень люблю эдаких наблюдателей, соглядатаев. Да и неясно: что его больше интересует — сектантство или золото? Вот в Сибирь поехал. По письмам он
интереснее, чем в натуре.
Дома на него набросилась Варвара, ее любопытство было разогрето до кипения, до ярости, она перелистывала Самгина, как новую
книгу, стремясь отыскать в ней самую
интересную, поражающую страницу, и легко уговорила его рассказать в этот же вечер ее знакомым все, что он видел. Он и сам хотел этого, находя, что ему необходимо разгрузить себя и что полезно будет устроить нечто вроде репетиции серьезного доклада.
Тот, мужик, убил в минуту раздражения, и он разлучен с женою, с семьей, с родными, закован в кандалы и с бритой головой идет в каторгу, а этот сидит в прекрасной комнате на гауптвахте, ест хороший обед, пьет хорошее вино, читает
книги и нынче-завтра будет выпущен и будет жить попрежнему, только сделавшись особенно
интересным.
Штейнер читал еще публичную лекцию о свободе воли, которая показалась мне очень посредственной и философски не
интересной, как не интересна его философская (не теософическая)
книга «Философия свободы».
В его
книге о Л. Толстом и Достоевском есть
интересные страницы о художественном творчестве Толстого, но она представляет собой памфлет против Толстого.
Гюисманс никогда не мог быть сатанистом, не мог отдаться сатанизму даже тогда, когда был так занят этим явлением в «La bas»,
книге очень
интересной и поучительной.
«En route» заканчивается словами: «Если бы, — говорит Гюисманс, думая о писателях, которых ему трудно будет не увидеть, — если бы они знали, насколько они ниже последнего из послушников, если бы они могли вообразить себе, насколько божественное опьянение свинопасов траппистов мне
интереснее и ближе всех их разговоров и
книг!
— Вы, Саша, уходите! — сказал Николай, протянув ей руку. — До свиданья! Не забывайте
книгами, если явится что-нибудь
интересное. Ну, до свиданья, дорогой товарищ! Будьте осторожнее…
Они показывали мне иную жизнь — жизнь больших чувств и желаний, которые приводили людей к подвигам и преступлениям. Я видел, что люди, окружавшие меня, не способны на подвиги и преступления, они живут где-то в стороне от всего, о чем пишут
книги, и трудно понять — что
интересного в их жизни? Я не хочу жить такой жизнью… Это мне ясно, — не хочу…
— Это — скучная
книга, вот, подожди, я тебе принесу другую,
интереснее…
Вообще вся жизнь за границей, как рассказывают о ней
книги,
интереснее, легче, лучше той жизни, которую я знаю: за границею не дерутся так часто и зверски, не издеваются так мучительно над человеком, как издевались над вятским солдатом, не молятся богу так яростно, как молится старая хозяйка.
Матвею нравилось сидеть в кухне за большим, чисто выскобленным столом; на одном конце стола Ключарев с татарином играли в шашки, — от них веяло чем-то
интересным и серьёзным, на другом солдат раскладывал свою
книгу, новые большие счёты, подводя итоги работе недели; тут же сидела Наталья с шитьём в руках, она стала менее вертлявой, и в зелёных глазах её появилась добрая забота о чём-то.
Чтобы не проводить времени в праздности, он составлял подробный каталог своим
книгам и приклеивал к их корешкам билетики, и эта механическая, кропотливая работа казалась ему
интереснее, чем чтение.
Кассиров на свете много, и никогда эта профессия не казалась мне особенно
интересной. Просто выдает билеты и получает деньги. Но теперь, когда я представлял себе в этой роли высокую девушку в темном платье с спокойным вдумчивым взглядом, с длинной косой и кружевным воротничком вокруг шеи, то эта прозаическая профессия представлялась мне в особом свете. Быть может, думал я, в это самое время пароход несется по Волге, и она сидит на палубе с
книгой на коленях. А мимо мелькают волжские горы.
Мне стало казаться, что я всегда замечал одно и то же. Людям нравятся
интересные рассказы только потому, что позволяют им забыть на час времени тяжелую, но привычную жизнь. Чем больше «выдумки» в рассказе, тем жаднее слушают его. Наиболее интересна та
книга, в которой много красивой «выдумки». Кратко говоря — я плавал в чадном тумане.
Нет, любезнейший братец!
книга редкая,
интересная, и я хоть частичку ее желаю иметь.
Все это предметы чрезвычайно
интересные, и иностранцы, не знающие автора, могли ожидать, что найдут в его
книге вполне основательное и беспристрастное изложение всего, что касается судеб России, тем более что сочинение г. Жеребцова является при обстоятельствах чрезвычайно благоприятных.
Я люблю, когда в тонком стакане играет золотистое вино; я люблю, усталый, протянуться в чистой постели; мне нравится весной дышать чистым воздухом, видеть красивый закат, читать
интересные и умные
книги.
Хотеть себя в собственной самости, замыкать себя в своей тварности как в абсолютном — значит хотеть подполья и утверждаться на нем [Двойственная и противоречивая природа тварности, сотканная из божественности и ничтожества, не допускает имманентного обожествления человека, которое составляет отличительную черту антропологии Н. А. Бердяева с ее своеобразным мистическим фейербахианством (см. талантливую и
интересную его
книгу: «Смысл творчества.
И Зинзага, сделав большие глаза, потряс кушетку. С Амаранты медленно сползла какая-то
книга и, шелестя, шлепнулась об пол. Романист поднял
книгу, раскрыл ее, взглянул и побледнел. Это была не какая-то и отнюдь не какая-нибудь
книга, а его последний роман, напечатанный на средства графа дон Барабанта-Алимонда, — роман «Колесование в Санкт-Московске сорока четырех двадцатиженцев», роман, как видите, из русской, значит самой
интересной жизни — и вдруг…
А когда спадала жара, снова шили и слушали чтение тети Лели, умевшей выбирать
книги, одинаково
интересные для взрослых девушек и детей.
Вот почему
книга, написанная, казалось бы, на такую узкую, только для специалистов
интересную тему — «О рождении эллинской трагедии из духа музыки», — стала
книгою, которую должен знать всякий образованный человек.
— Хорошо, м-р Вандергуд, приезжайте. Я надеюсь услыхать от вас много
интересного, что отчасти заменит мне мои
книги. И м-р Топпи очень понравился моей Марии…
См. его
книгу «Terre et ciel», где есть
интересные мысли об аде, выраженные, как все у него, в форме диалога теолога и философа.]
[См. очень
интересную по материалам
книгу о Чернышевском «Любовь людей шестидесятых годов», Academia.
В 1917 году, т. е. через пятнадцать лет после
книги «Что делать?», Ленин пишет
книгу «Государство и революция» — быть может, самое
интересное из всего им написанного.
Все
интересное, все глубокое и прекрасное, все живое, что в них есть они вкладывают в свои
книги, и для жизни ничего не остается.
Этот
интересный сосед графа, несмотря на свои молодые годы и на военное звание, с представлением о котором у нас соединяется понятие о склонности к развеселому житью, вел жизнь самую уединенную — он все домоседничал и читал
книги или играл на скрипке.
После Гегеля самая
интересная попытка построить систематическую философию духа принадлежит Н. Гартману в его
книге «Das Problem des geistigen Seins».
Ласк очень остроумно потребовал логики самой философии, напомнив о том, что кроме логики научного познания, которой почему-то только и занимались философы, должна быть логика самого философского познания и соответствующее учение о категориях [
Книга Ласка «Die Logik der Philosophie und die Katego-rienlehre» — одна из самых
интересных в современной философской литературе.
–…это разврат! Тебе, Павел, приходилось читать специальные
книги по этому
интересному вопросу?
—
Интересные, — говорю, — эти
книги?
Указы обнимают время с 1743 по 1780 год, т. е. всего кряду тридцать семь лет весьма
интересной в жизни России эпохи XVIII столетия, и любопытны не менее, например, чем краткие выборки из «Книнской судебной
книги», сохраненной киевским профессором Антоновичем и отпечатанные в «Киевскои старине», или «Известия об излишних монахах», выводимые в том же издании профессором киевск. дух. академии Ф. Терновским.
Это было и страшно и смешно, и потому в пыхтении Вали, которым сопровождалось его путешествие по
книге, слышалась нотка приятного страха и ожидания, что дальше будет еще
интереснее.